В современных войнах, как показала история, боевая авиация решает многое в их исходе. Корейская война не стала исключением, но у ней была одна особенность. В небе над Кореей летали не корейские истребители и бомбардировщики, а их штурвалами управляли не северо- или южнокорейские пилоты, а военные летчики двух мировых держав – СССР и США. Перипетии воздушной войны над Кореей перестали уже быть тайной. Опубликовано немало научных книг, множество статей, мемуаров и воспоминаний советских и американских асов. Довелось мне видеть документальные фильмы российского и американского производства о воздушной войне в небе над Кореей, конкуренции авиационной техники, мастерстве пилотирования и героизме летчиков. Более четверти века тому назад, когда тема участия советских корейцев в строительстве КНДР только обретала черты, у меня состоялась беседа с бывшим старшим техником, лейтенантом истребительного полка № 913 Павлом Батлуком, который в деталях рассказал о советской авиадивизии, в состав которой, кроме его авиаполка, входили еще два других: № 224 и № 535, принимавшие участие в воздушных боях над Кореей. Но в ту пору имя героя очерка оставалось мне неизвестным, и теперь пришла пора рассказать о нем.
Цой Хан Гык родился 18 марта 1915 года в бедной крестьянской семье в селе Таудеми, основанном ранними корейскими переселенцами в российское Приморье. В исторических документах встречаются разные годы образования этой деревни, однако наиболее раннюю из них – 1883 г., указанную в «Ведомости к карте заселения Уссурийского края» (1905 г.), можно считать верной. Есть сведения, что год рождения Цой Хан Гыка не 1915, а 1916, как это указано в Списке граждан СССР корейской национальности, постоянно проживающих в КНДР и состоящих на консульском учете в Посольстве СССР в КНДР по состоянию на 7 декабря 1955 года (АВПРФ, фонд 0102, опись 11, дело 42, папка 64, лист 52).
Так как в Таудеми не было школы, Цой Хан Гык начал учиться в 1923 году сначала в начальной, а затем продолжил учебу в неполной средней школе соседнего корейского села Хянчхон. Его семья, как и многих других корейских переселенцев, с трудом сводила концы с концами, поэтому он вынужден был оставить учебу и помогать своему отцу, работавшему во вновь образованной сельхозартели. Молодой Цой Хан Гык горел желанием продолжить учебу, и как только отец ему позволил, он отправился в Никольск-Уссурийск, где в 1934 году поступил в корейское педагогическое училище. После трех лет учебы, в 1937 году, Цой Хан Гык, как и все дальневосточные корейцы, был в спешном порядке выслан в Среднюю Азию.
По прибытии его семья оказалась в колхозе «Политотдел» в Средне-Чирчикском районе Ташкентской области, ставшем впоследствии знаменитым на весь Советский Союз. В колхозе Цой Хан Гык проработал до 1939 года учителем начальной и средней школы, а затем продолжил образование в Ферганском педагогическом институте. В 1943 году, после получения диплома о высшем образовании, он вернулся в колхоз «Политотдел» и продолжил свою учительскую работу.
В 1946 году Цой Хан Гык оказался в списках корейцев, из которых отбирали тех, кого Москва решала отправить в спец. командировку в Северную Корею. Так он оказался на краткосрочных курсах, организованных Министерством образования Узбекистана. На курсах в Ташкенте обучались, как пишет Тян Хак Пон, около 200 корейцев со всей республики. В программу подготовки входили занятия по практическому владению корейским языком, лекции по истории КПСС о моральном облике советских граждан, призванных достойно представлять свою великую страну за границей.
Успешно окончивших курсы выпускников отправили вместе с семьями в Москву, для окончательного утверждения кандидатуры для отправки в Пхеньян и прохождения инструкций, как следует работать и вести себя в Северной Корее. Согласно документам, Цой Хан Гык прибыл в Пхеньян 5 декабря 1947 года (Список корейцев - граждан СССР, работающих в учреждениях Корейской Народно-демократической Республики по состоянию на 1.1.1952. АВПРФ, фонд 0102, опись 8, дело 51, папка 39, лист 18). По прибытии в Северную Корею он, как специалист с хорошим уровнем владения корейским языком, получил должность главного инспектора издательства учебной литературы Министерства образования.
После раскола страны на два противоборствующих корейских государства руководство Северной и Южной Кореи сделало упор на укрепление боевой мощи своих армий, так как вынашивало планы объединить страну военным путем. В этот период в авиации, в особенности истребительной, происходили кардинальные изменения в типах самолетов. Речь идет о смене винтовых истребителей на реактивные. Разумеется, львиная доля всех новейших типов военной техники разрабатывалась и производилась в двух мировых державах: Советском Союзе и Соединенных Штатах. Поэтому в северокорейском штабе авиации было много советских военсоветников, которые обучали и инструктировали будущих командиров, военных летчиков и техников. Чтобы обучать курсантов азам управления военными самолетами, кроме советников-инструкторов, необходимыми оказались переводчики с русского языка на корейский. Так, с 1948 до начала 1950 года Цой Хан Гыку пришлось работать переводчиком летных консультантов в штаб-квартире авиакомпании. В своих воспоминаниях он пишет: «Хотя я не знал, что какое самолет и его двигатель, но, работая днями и месяцами напролет, без выходных и отпусков над письменными и техническим переводами, вскоре получил хорошие инженерные знания по авиационным двигателям». Впоследствии Цой Хан Гык не раз повторял, что суть образования заключается в том, что переводчику нужно сначала знать на «отлично» сам учебный материал, а затем уже обучающийся технический персонал.
Благодаря своей целеустремленности, напористости и основательному подходу к своим обязанностям, Цой Хан Гык стал классным специалистом в советской авиационной технике. Тян Хак Пон в своей книге пишет, что по натуре Цой Хан Гык был человеком немногословным, поэтому разговорам и общению с людьми он предпочитал разбор тонкостей самолетного двигателя.
Окончание с следующем номере...
Герман КИМ, профессор, д.и.н.,
директор Института Азиатских исследований КазНУ им. аль-Фараби