Корея, даже ее самый укромный уголок, где-нибудь в маленьком селении, потрясает обилием всевозможных архитектурных скульптур и памятников. У меня даже сложилось впечатление, что каждый мало-мальски уважающий себя офис, кафе, гостиница и так далее непременно стремятся к тому, чтобы у входа в здание красовалось какая-нибудь хоть маленькая, но скульптурка. Южнокорейцы, кажется, даже стремятся к тому, чтобы вся полнота их чувств, мыслей, эмоций, взаимоотношений и отношений к тому или иному событию, пусть и глубоко интимного характера, была запечатлена в скульптуре, ну, или в фотографии. Или, вернее будет сказать, в скульптуре, как в фотографии.
Наверное, у любого человека есть потребность оставить в памяти то, что больше никогда не повторится, остановить счастливое мгновение, продлить его, таким образом, и так далее. Но южнокорейцы к этому относятся с особым пиететом. Может, поэтому они так любят фотографироваться вместе с теми, с кем был разделен праздник? И может, поэтому они придают этому такое большое значение на всех уровнях знаменательного события или мероприятия? Как знать. Только вряд ли случаен тот факт, что изобретение селфи принадлежит южнокорейцам: запечатлеть себя, любимого, вместе со всеми и чтоб в кадре были все до одного, в том числе тот, кому отведена роль фотографа. Спросите, причем здесь обилие скульптур в Корее? Просто это обилие, на мой взгляд, говорит о том, что корейцы очень эмоциональные люди и в то же время, что называется, по большому счету (это когда говорят, чужая душа – потемки), довольно сдержанные. Поэтому многие из скульптур можно рассматривать, как повод поделиться накопившимися мыслями и эмоциями. И они делятся, делая это публично, то есть в камне, металле, бронзе, дереве, гипсе скульптур.
Ну, что, заинтриговала? Тогда я вас снова приглашаю в Южную Корею, в Сеул, по которому мне посчастливилось однажды апрельским вечером прогуляться с фотоаппаратом в руках и, вдыхая вечерней прохлады, посмотреть на то, чем дорожат южнокорейцы, каким ценностям поклоняются, что созерцают ежедневно, торопясь из дома на службу и со службы домой. И так архитектурные скульптуры Южной Кореи (не считая изваяний всяких зверушек и птичек) я бы условно разделила на три вида. К первым, безусловно, относятся исторические личности, которыми гордится народ. Ко вторым – философские, перед которыми хочется остановиться, задуматься о глубоком смысле жизни, о ее скоротечности, о мыслях, вложенных в тот или иной образ, изображения Будды, с каждым годом все больше корейцев становится кришнаидами и семейные, порою излишне натуралистические, вызывающие иногда восхищение, а иногда и удивление факту их установления на всеобщее обозрение. От иных скульптур некоторые туристы даже краснеют. Но все по порядку.
Великий Седжон и адмирал под покровительством Будды
Такие памятники, как и полагается, находятся прямо в сердце Сеула, на площади Кванхванмун. Не преувеличу, если скажу, что это и самое популярное место не только среди туристов. Здесь вечерами собираются верующие, численность которых к полуночи возрастает, наверное, до тысячи. Сюда стекается в основном свободный народ – пенсионеры, некоторые студенты после занятий в университете и много инвалидов. Они могут сидеть прямо на площади у памятников, а если народу совсем много, то люди расстилают коврики вдоль проезжей части, загораживая путь пешеходам и поворачивая свои просветленные лица прямо к проповеднику. А он, восседая за ярко освещенным столом, читает проповеди про жизнь, про веру, про то, как сегодня не просто оставаться чистым и неискушенным. А возможно ли, кстати? Вопрос философский. Однако лица и глаза у прихожан действительно просветленные и какие-то немножко не из нашей суетной жизни. Во всяком случае, когда я видела буддистов гуляющими в парке или просто созерцающими поткот (цветущую вишню), я отмечала про себя: это отсюда. На обратном пути мне казалось, что я не пройду к себе в гостиницу, пока не закончится проповедь, так перекрыта людьми была дорога. Но внимательные слушатели, которые сидели и лежали на своих ковриках, завидев со стороны, что я не из их когорты, как-то так подчеркнуто вежливо и ловко расступились и дали мне пройти сквозь скопление людей. Это произошло так, что я даже удивилась возможности так тактично и быстро это сделать.
Величие памятника королю Седжону, которого еще в Корее называют великим, никого не оставляет равнодушным. Вместе с туристами я тоже остановилась. Рядом с памятником те предметы, которые были изобретены во времена правления короля, о которых сегодня знает весь мир и благодаря которым Корея в культурном отношении стала той Кореей, которую мы сегодня называем и Страной утренней свежести, и страной, имеющей самый логичный алфавит среди алфавитов всех языков мира. С 1415 года по 1450-й страна испытала большой технический и культурный подъем. Так, Седжон учредил академию, которая изобрела алфавит, являющийся основой корейской письменности, имя Седжона на слуху сегодня у всех корейцев, многие в день праздника корейского языка приходят обязательно поклониться великому Седжону. Обо всех заслугах на колоннах за памятником есть вся информация, правда, только на корейском языке.
Здесь же неподалеку стоит и статуя адмирала Лу Сун Син – известного флотоводца и национального героя Кореи. Адмирал прославился победами над японским флотом во время Имджинской войны, длившейся с 1592 по 1598 год. Из 23 битв адмирал не проиграл ни одной. Перед памятником корабль национального героя. Чем-то он напоминает черепаху. Но это корабль такой.
Мне показалось символичным, что площадь выходит прямо к Буддийскому храму Кёнбоккун с расписными воротами и крышей. А дальше зеленые холмики гор. На их фоне Кёнбоккун смотрится очень хорошо, ему словно и не мешают небоскребы, которые могли бы его подавить своими этажами. Однако, как говорится, храму храмово, небоскребам небоскрёбово, всё на своих местах. Храм на ночь закрывается, поэтому, к сожалению, внутрь попасть мне в эту поездку не удалось. А наутро мы уже ехали в комфортабельном автобусе мимо провинций и селений по направлению к Восточному морю.
Смешались в кучу кони, камни…
Однако вечер еще продолжался, и мне совсем не хотелось уходить от других архитектурных скульптур – таких разножанровых, таких противоречивых, таких порою непонятных и манящих к себе своей загадочностью, своей неуловимой цепкостью мысли, что ли. Одна из достопримечательностей Сеула ракушка. Она находится недалеко от площади и я, конечно, пошла к ней, еще не зная, что это ракушка. Честно говоря, она мне напомнила рукотворную новогоднюю нашу елку, которая без нарядов хороша и своим устремлением вверх уже обращает на себя внимание. Однако елка в апреле, елка, когда кругом цветы и когда она несколько неуместна, что ли. Но нет, я не права, вмешиваясь так грубо своими глупыми рассуждениями о чужой культуре – ракушка скрашивает жизнь небоскребов разноцветьем своих полос, в которых есть синий цвет неба, уходящий в небо и красный цвет в переплетении полос, так гармонирующих с вазонами цветов на чистом и гладком асфальте тротуаров и дорог.
Рядом с офисами обнаружила другие скульптуры – которые, как говорится, лучше раз увидеть. На фотографии они даже не передают той мысли, которая возникает, когда ты находишься непосредственно рядом с этими каменными изваяниями. Вот круг, а в кругу конь, за его копытами человек, а за ногами человека – морда лошади. Что это? Вижу, что никто из туристов не комментирует и так же, как я, с любопытством ребенка идет к следующей скульптуре. Ну, не город, а музей под открытым небом! Вот какие-то шарики вместе с ромбиками логично выстраиваются в нечто на первый взгляд невыразительное, а при пристальном рассмотрении вполне себе гармоничный объект. Только в чем она, эта гармония? Наверное, в пропорциях. Вот маски одна над другой – что-то театральное? Нет, оказывается, скульптура называется «Лицо победителя».
Что естественно, то имеет право на свободу?
Об этих скульптурах спрашивала у многих коресарам: у учителей корейского языка, у тех, кто, родившись в Казахстане, некоторое время прожил и проучился в Корее. О них я раньше не слышала рассказов от тех, кто побывал в Корее, да и сами южнокорейцы не комментируют эти скульптуры из быта корейского народа. Речь о натуралистических сюжетных целых ансамблях о какающих (извините) мальчиках, о сценах «любви», о сексе такого характера, о котором мы со своей европейской культурой не распространяемся среди своих близких и тем более – среди детей школьного, тем более, детсадовского возраста. Помню, появился первый компьютер, потом интернет и мы с мужем следили, чтобы ребенок не посмотрел нечаянно то, что может ранить неокрепшую психику. А тут на улице, на площади такое! Честно говоря, вряд ли наша газета даст те фотографии, которые я привезла из Кореи. Рядом с гостиницей, с офисом можно встретить откровенные скульптуры, рассказывающие об интимной стороне жизни женщины и мужчины, есть в Корее целые парки и скверы на эту тему и туда зазывают молодоженов (?!). Около одной из гостиниц неподалеку от Сеула на большом гранитном постаменте изображены половые органы женщины и мужчины, а рядом – очень милое семейство: мама, папа, сын и дочь. Смысл всего этого вполне позитивный и понятный – инь и янь рождают свое продолжение. Однако не так же примитивно. Мне сразу подумалось, что для традиционного восприятия было бы лучше, если б осталось от этого архитектурного ансамбля только семья…
Хотя, как мне написала одна сонсэним корейского языка в вотсапе: «Почему культурные стандарты должны быть одинаковыми?» – А действительно – почему? Так что не будем рассуждать о том, истоки чего нам неведомы.
Тамара ТИН, Алматы–Сеул–Алматы
(Продолжение. Начало в №17-19, «Коре ильбо»
(Продолжение следует)