Как правило, после прошедших государственных визитов, в средствах массовой информации появляются публикации, прогнозирующие скачок или рывок в международном сотрудничестве. Хотя на самом деле никакого прорыва в экономических отношениях может и не произойти.
Во второй половине апреля состоялся визит южнокорейского президента Мун Чжэ Ина в Центральную Азию, а именно: в Туркменистан, Узбекистан и Казахстан. К визиту главы Республики Корея была проведена большая подготовительная работа, призванная максимально эффективно использовать его встречи с президентами трех государств, провести плодотворные переговоры, подписать ряд крупных инвестиционных соглашений. До Мун Чжэ Ина в страны Центральной Азии совершили свои визиты предшествующие главы Голубого дворца. Однако маршруты и конфигурации поездок получились разными. Первым Президентом Южной Кореи, побывавшем в Центральной Азии, стал Но Му Хён. Примечательно, что он совершил две раздельные поездки: сначала в мае 2004 года в Узбекистан, а затем в сентябре – в Казахстан. Визит Ли Мен Бака в Центральную Азию в августе 2011 года включал Монголию, Узбекистан и Казахстан. Помимо этого он совершил несколько поездок в Казахстан и ему принадлежит рекорд по количеству встреч с Президентом Н. Назарбаевым. В траектории полета Президента Пак Гын Хе по странам Центральной Азии оказались Ташкент, Астана и Ашгабад. Таким образом, с момента первого государственного визита президента Республики Корея в Центральную Азию прошло 15 лет, срок уже немалый, чтобы подводить итоги и планировать сотрудничество на долгосрочную перспективу. Но эта тема ждет еще исследователей, и надо признать, что в странах Центральной Азии за этот период не появилось ни одного признанного корееведа-международника. То же самое касается Южной Кореи, где нет известного в международном научном сообществе эксперта по Центральной Азии.
В ноябре 2018 года в рамках подготовки центрально-азиатского вояжа Мун Чжэ Ина в Сеуле состоялся 11-й Форум сотрудничества «Республика Корея – Центральная Азия» на уровне заместителей министров иностранных дел. Прошедшая встреча укрепила мнение южнокорейской стороны в низкой эффективности многостороннего диалога со странами Центральной Азии. Интеграционные процессы в Центральной Азии еще не достигли такого уровня, чтобы подобные форумы привели к ощутимым результатам. В таких условиях Сеулу приходится выстраивать свою политику в двустороннем формате на основе договоренностей с руководством каждого государства в отдельности. Хотя в самой Южной Корее для координации действий в регионе создана специальная структура – Президентский Комитет по северному экономическому сотрудничеству. С другой стороны, следует отметить, что как в «Евразийской инициативе» Пак Гын Хе, так и в провозглашенной Мун Чжэ Ином «Новой северной политике» приоритет отдается отношениям Южной Кореи с Китаем и Россией. Центральная Азия оставалась во втором, если даже не в третьем эшелоне политических и экономических интересов Сеула. Само собой разумеется, что в продвижении межкорейского диалога позиции Пекина и Москвы входят в число основных внешних факторов влияния. В отношениях Южной Кореи со странами постсоветской Центральной Азии приоритет полностью и безоговорочно принадлежит торгово-экономическому сотрудничеству. Главная цель визита Мун Чжэ Ина заключалась именно в этом вопросе, которому в последние 5-6 лет, после Ли Мен Бака, придавалось малое значение. Пекин за эти годы смог раскинуть свои экономические сети в Центральной Азии и активно претворяет свою геополитическую и геоэкономическую концепцию «One belt, one road» («Один пояс, один путь»). Сеул стал заметно отставать в конкурентной борьбе за рынки Центральной Азии. Явный дисбаланс присутствия Южной Кореи в странах Центральной Азии остается на прежнем уровне. Казахстан и Узбекистан изначально были и остаются в силу ряда понятных причин основными партнерами. Кыргызстан, Таджикистан и Туркменистан имеют весьма ограниченный товарооборот в несколько десятков миллионов долларов.
Совокупный объем товарообмена с Казахстаном и Узбекистаном составил в 2018 году по южнокорейской статистике около 2,2 млрд долларов. Данные казахстанских и узбекских источников дают на этот же период явно завышенные показатели – почти 4 млрд долларов с Казахстаном и 3 млрд долларов с Узбекистаном. В Казахстане и Узбекистане, по данным, которые кочуют из одного источника в другой, насчитываются более 500 компаний (в каждой из них) с участием южнокорейского капитала. Однако большая часть из них числится лишь на бумаге. Совместные предприятия с участием южнокорейских юридических и физических лиц с легкостью получали регистрационные документы и значились только в статистике, причем в течение многих лет, так как не смогли пройти процедуры банкротства или самоликвидации. К основным сферам предпринимательства южнокорейских компаний, действующих в Центральной Азии, относятся общественное питание, розничная торговля, оказание услуг, отделочные и строительные работы, организация досуга и т.д. Действующих предприятий со 100-процентым или частичным южнокорейским капиталом, производящих продукцию, насчитывается несколько десятков, установить их точное число представляется пока затруднительным.
Ассортимент экспортно-импортных операций между Южной Кореей и странам Центральной Азии носит ограниченный характер. Из Казахстана вывозится в основном сырье: редкоземельные металлы, уран, нефть, а из Узбекистана – хлопок и текстиль. Из Южной Кореи завозится намного больше наименований товаров, начиная от промышленным оборудованием и автомобилями, до косметикой и женской одеждой. На рынках стран Центральной Азии южнокорейская продукция успешно выдерживает конкуренцию с японской или китайской, это касается прежде всего бытовой электротехники, сотовых телефонов, ноутбуков и мониторов, оргтехники и т.д.
В последнее десятилетие важной статьей экспорта из Центральной Азии в Южную Корею стали рабочие руки. Начавшаяся трудовая миграция (в основном из Узбекистана) превратилась к настоящему времени в массовое переселение, охватившее и этнических корейцев, число которых в Южной Корее превысило на сегодня 80-тысячную отметку. Поток трудовых мигрантов и число нелегально находящихся граждан из стран Центральной Азии растет с каждым месяцем, при этом этнические корейцы могут легально въезжать по визе F4 – зарубежные соотечественники, а также по визам члена семьи, трудового мигранта, студента и т.д.
Кому достанется «больший кусок пирога»?
Страны Центральной Азии не отличаются прочной интеграцией, не имеют единой и сильной политической и военной организации, не объединены общим экономическим пространством или таможенным союзом. Поэтому взаимодействие Южной Кореи со странами региона в формате «5+1» (5 стран Центральной Азии + Южная Корея) остается крайне неэффективным. В этой связи цель визита Мун Чжэ Ина в Туркменистан, Узбекистан и Казахстан оказалась сегментированной на продвижение конкретных проектов в каждой отдельно взятой стране. В Туркменистане таким проектом оказался крупный нефтехимический комплекс в Киянлы, построенный с участием южнокорейского капитала и бизнеса.
В Ташкенте были подписаны договоры общим объемом 12 млрд. долларов в таких отраслях, как энергетика, нефтегазовая, химическая, горная, машиностроение, электротехника, транспорт и логистика, текстильная и легкая промышленность, цифровая медицина. Особое значение имеют договоренности о передаче экономической зоны «Ангрен» в управление свободной экономической зоны «Инчхон», а также по налаживанию производства лекарственных препаратов в промышленной зоне «Бустонлик-фарм». Шавкат Мирзиёев и Мун Чжэ Ин подписали Совместную декларацию об особом стратегическом партнерстве между странами, по которой южнокорейские компании получат определенные льготы и преференции. В Казахстане подписали Протокол о намерениях по созданию совместного Международного IT-центра между Министерством цифрового развития, оборонной и аэрокосмической промышленности Республики Казахстан и Министерством науки и ИКТ Республики Корея и План по реализации программы «Свежий ветер» в области здравоохранения.
Всего по результатам визита было инициировано участие южнокорейских компаний в 24 крупных проектах трех стран, предусматривающих инвестиции в размере 13 млрд долларов. Для успешной реализации подписанных договоренностей с правительствами стран Центральной Азии необходимо принять меры для усовершенствования условий инвестирования и ведения бизнеса южнокорейских, равно как и других зарубежных и местных компаний. Зарубежные бизнесмены и местные предприниматели указывают на чрезмерное вмешательство местных госорганов в экономическую деятельность, частые и неожиданные проверки, несовершенство законодательства, изжившие себя правила и строгий контроль за их исполнением, а самое главное – коррупцию, охватившие все уровни и сферы.
Подводя черту, можно акцентировать, что сотрудничество Южной Кореи с каждой страной Центральной Азии в отдельности и регионом в совокупности зависит в основном от внеэкономических обстоятельств. Разные подходы, формы и методы ведения бизнеса, различия в культуре и менталитете серьезно тормозят развитие экономических отношений. Поэтому этим проблемам следует уделить должное внимание и предпринять меры к их устранению.
Герман Ким, д.и.н., профессор,
директор Центра корееведения КазНУ им. аль-Фараби,
директор Центра сотрудничества и исследования Центральной
Азии университета Конгук (Сеул)