У него более 25 изобретений в области химии, электрохимии, порошковой металлургии, металлургии благородных металлов, извлечения благородных металлов из технологических отходов и в других областях, так или иначе связанных с производством. Будучи Научно-технического общества «Кахак», ведущий научный сотрудник лаборатории прикладных исследований института топлива, катализа, электрохимии имени Дмитрия Сокольского Николай Сергеевич Иванов стремится к тому, чтобы его знания, его навыки, его любовь к химии, как к науке, способной качественно изменить тот или иной процесс производства и направить его в помощь делу, служили людям, а не оставались голой теорией, пылясь среди научных работ.
Таких заумных докторских диссертаций, получивших в свое время высокую оценку руководителей разного ранга, много. Вопрос в том: нужны ли они в жизни? Для Николая Сергеевича ответ на него – самый главный. Пять лет назад его институт выиграл грант по государственной программе «Коммерциализации научной деятельности», и на основании патента Н. Иванова в настоящее время проект успешно реализуется, и уже приносит первые результаты.
– Полиметилен нафталин сульфанат натрия – так называют вещество, которое сейчас повсюду добавляется к бетону, улучшая его качество, – рассказывает Николай Сергеевич. – Без этой добавки к бетону сегодня не обходится ни одно строительство. Посудите сами, это вещество позволяет экономить цемент, повышает прочность, ускоряет затвердевание бетона, морозостойкость и так далее. Я свое это детище сравниваю с одним удачным семечком, которое взяло и проросло. Изобретений у меня много, но так удачно «выстрелило» пока одно, и я доволен. Мы взяли известное уже давно вещество, усовершенствовали способ его изготовления, получили на него патент и теперь продвигаем это вещество на рынке. Его уже охотно покупают.
– Так все просто?
– Способ его получения не так уж и прост. Берется нафталин – это, собственно говоря, отход коксохимического производства, серная кислота, все это взаимодействует, потом добавляется формальдегид, идет реакция поликонденсации, и уже последняя стадия – нейтрализация щелочью… Синтез не самый простой – три стадии, как минимум. В течение 10-13 часов синтез заканчивается. Таким образом, получается так. Взяли один отход, соединили его с другим отходом и получили определенное вещество. Плюс его еще и в том, что коксохимический нафталин можно дополнительно перерабатывать. Правда, мы в России его покупаем, потому что там объемы большие, а нам по этой причине производить его просто не выгодно. Но, думаю, это дело будущего. Придет время и все это будет у нас в Казахстане.
– Вы специально занимались разработкой этого проекта?
– Нет, у меня есть бизнес-партнер из компании Полимер.kz. Мы с ним когда-то учились вместе. Потом наши пути разошлись. Я в науку, он в бизнес. Позвонил, говорит, мол, продаем вещество, можем ли мы попробовать его сделать. Я сделал пробный синтез. Он нашел выход на заводы, проверили его, все подтвердилось. Мы по всем требованиям подходили, но по мелочам проигрывали. Однако настойчиво подавали свое предложение ежегодно и на третий год получили-таки грант. Вышло так, что мой коллега в свое время из науки ушел, попробовал продавать то, что я потом синтезировал. Он, как бизнесмен, был уверен, что это дело нужное. И оказался прав.
– Над чем работаете в настоящее время?
– У нас куча проектов! Есть несколько линий финансирования. Мы занимаемся хоздоговорными работами. Ездим по регионам, предприятиям, выясняем, чем мы, ученые, можем помочь производству. Хозяйственники обращаются непосредственно и в наш институт, плотно работаем с НПЗ, крупными предприятиями. И далеко не всегда мы беремся за привычные дела, то есть не боимся пробовать себя в новом, повышать свой кругозор в науке.
– Принципы работы вашего института, на Ваш взгляд, сегодня и лет десять назад отличаются?
– Все научные организации, не только наша, раньше, можно сказать, сидели на шее у государства. Сейчас мы ищем для своей деятельности прикладное применение, ищем заработок на стороне. Стараемся принести максимальную пользу производству. Раньше принцип был такой – сделай, потом предлагай. Сегодня мы время не тратим, работаем на проблему сразу. То есть, фундаментальных проектов у нас сейчас нет. Мы работаем на результат – делаем то, что нужно. Выясняем, что может пригодиться на производстве, и только после этого беремся за дело.
– Например…
– В прошлом году компания из Караганды, из металлургического сектора, попросила разработать состав для лёточной массы. Коротко объясню. Когда металл плавят, там, в печи есть лётка, по которой разгружают этот металл. И после того, как слили, ее нужно заделывать и новую порцию плавить. Лёточная масса состоит из минеральной части (кварц и так далее) и органической, которая является связующей. Так вот, компания к нам обратилась по поводу органической части. Наша задача была создать вещество по зарубежному образцу. Это был не совсем наш профиль, мы этим никогда не занимались, но попробовали. Пришлось обратиться на три завода, на одну нефтебазу, договорились получить анализы в КазНУ. В общем, карагандинцы даже не подозревали, насколько глобальной была работа. Мы задействовали весь Казахстан. Помню, бюджет был совсем маленький, тысяч 500. Но наш начальник сказал: «Чем сложнее, тем интереснее, делайте». Работа заняла месяца три. Из различного сырья мы подбирали такую смесь, которая позволяла бы веществу оставаться в необходимом качестве и сохраняла бы его при любой температуре. Я тестовые образцы сделал, написал рецептуру. В общем, проблему решили.
– Работаете ли над экологическими проектами?
– Если проблема предлагается, беремся за нее. А если говорить о будущем, о тех, по которым будут обращения, то, думаю, что в ближайшие годы нам придется заниматься проблемами, связанными с переработкой нефтешламов, решать проблему замазучивания грунтов. Это сегодня очень актуально для Казахстана. Но пока у нас нет оборудования. Однако, возможно, в этом году или в следующем будем заниматься этой проблемой. Потому что заинтересованность есть.
– Говорят, с учителями Вам повезло, работаете между двумя академиками?
– Учителя у меня действительно очень именитые. И повезло мне давно. Еще в университете, когда я учился в аспирантуре, моим научным руководителем стал сам академик, ученик Бекетова Абдуали Баешевич Баешов. Вот его портрет у меня в кабинете. Он заслуженный изобретатель СССР, в свое время вместе с группой казахстанских ученых был удостоен Государственной Премии Республики Казахстан в области науки, техники и образования. Мой учитель – автор многих учебников и учебных пособий. В общем, о нем и о его заслугах можно говорить очень много. Но самое главное, ему уже много лет и по-прежнему я удивляюсь, откуда у него так много идей, каждый день что-то новое. Второй мой учитель-гигант - Журинов Мурат Журинович – академик, лауреат Государственной премии Казахстана в области науки, техники и образования, лауреат Международной премии тюркского мира… О них я могу рассказывать часами. Это легенды казахстанской науки.
– Интересно, химию выбирают осознанно или потому, что за этой наукой будущее?
– Меня судьба вела, с одной стороны, с другой – моя мама, как многие кореянки, не получив в свое время высшего образования, делала все для того, чтобы мы, трое детей, обязательно его получили. Что касается химии, то почему-то родители моих одноклассников, когда мы уже пошли в старшие классы, решили сделать наш класс «химическим» и учителя их поддержали. У меня эта наука шла так хорошо, что выбор при поступлении пал на химический факультет КазГУ. К тому же он в советские годы был очень силен своими преподавателями, там и сегодня живут крепкие традиции и работают замечательные педагоги. Но я поступал в 90-е годы, когда уже были финансовые проблемы. Мама пошла на то, чтобы я поступил с условиями, что оплачивать учебу буду после получения образования. Так что, окончив университет с красным дипломом, потом рассчитывался за учебу, зато окончил такой университет и не только получил высшее образование, но и по рекомендации моих наставников продолжил потом учиться в аспирантуре. Мама во всем меня всегда поддерживала: и в занятиях спортом - я очень любил футбол и больше 10 лет ходил регулярно на тренировки, и в учебе в университете. В общем, когда речь шла об увлечениях и получении образования, я не знал слова «нет». Мои сестры тоже стали хорошими специалистами своего дела: старшая сестра стала востребованным экономистом, младшая – хорошим учителем корейского языка.
– А мечта у Вас есть?
– Я всегда мечтал о том, чтобы моя работа приносила пользу обществу, чтобы я всегда ощущал результаты своего труда. Будучи ученым, я не забываю об этом никогда. И еще я мечтаю о том, чтобы Казахстан начал производить то, что в его силах. У нас ведь богатейшая страна, а мы все еще покупаем даже то, что лежит под нашими ногами.
Тамара ТИН