Корейцы, проживавшие в Советском Союзе, делились на три ассиметричные по численности и значимости группы: первая – коре сарам, вторая – сахалинские корейцы и третья – северокорейские невозвращенцы. Число граждан КНДР, пожелавших остаться в Советском Союзе мизерно, предположительно речь идет о нескольких десятках людей. В данной статье они выпадают из поля исследования, но не только из-за показателей их численности.
В то время как в 1930-1990-е годы появилось немало книг, диссертаций и статей по истории советских корейцев, о сахалинских корейцах публикаций оказалось немного. С началом горбачевской «перестройки, гласности и демократизации» многие прежние запреты сняли, отрыли доступ к архивным документам и позволили изучение истории корейцев, оставшихся на Южном Сахалине после капитуляции Японии во Второй мировой войне. Первыми публикациями о сахалинских корейцах стали статьи, брошюра и итоговая книга Бок Зи Коу (Пак Су Хо) «Корейцы на Сахалине» (1993). Благодаря трудам А.Т. Кузина, Пак Сын Ы, Ю.И. Дин и других российских, южнокорейских и японских исследователей, получили освещение уникальная историческая судьба и весь комплекс проблем, с которыми пришлось столкнуться сахалинским корейцам.
История коре сарам (именуемых ныне кореинами) насчитывает более полутора веков, а советское прошлое и современность сахалинских корейцев в Российской Федерации по протяженности в два раза короче. Однако сахалинские корейцы, как и коре сарам, прошли те же ступени формирования новой общности – советского народа. Первоначально между ними было больше различий, чем сходств. Разумеется, более чем через четыре десятилетия (1945-1990) они во многом стерлись и к моменту развала советской державы сравнялись по основным социокультурным параметрам.
Надо признать, что в научном, масс-медийном дискурсе и обыденном сознании, как и прежде, остается деление на «материковских» и островных – сахалинских корейцев. При этом нет четкого понимания: почему и как возникли различия между ними и в чем проявляются сходства в их настоящей жизни. Вопросов чрезвычайно много, и они оставались безответными, вот почему возникла идея сравнительного анализа этих двух субэтнических групп корейцев бывшего Советского Союза.
Введение
Одна из причин, побудившая написать статью, заключается в том, что в академической литературе, в СМИ и в обиходной речи бытует множество слов – этнонимов (названий и самоназваний) корейцев, проживавших в Советском Союзе, что порождает путаницу и ошибочную подмену одного этнонима другим. Зачастую всю совокупность корейцев, проживавших в СССР, называют советскими корейцами. Однако на самом деле словосочетание «советские корейцы» – собирательный этноним, включающий в себя всех тех, кто имел гражданство СССР, включая сахалинцев. Список использованных в разные исторические периоды названий отдельных групп корейцев, отличавшихся по происхождению, месту проживания, гражданскому статусу, языковому признаку, вероисповеданию, довольно внушителен: русскоязычные корейцы, российские корейцы, корейцы Центральной Азии, материковские корейцы, сахалинские корейцы, коре сарам, кореины, корейская диаспора, корейцы Казахстана, узбекистанские корейцы, «кавказские корейцы», «православные корейцы», депортированные корейцы, корейские переселенцы и т.д.
В статье предпринимается одна из первых попыток развернутого компаративного анализа исторических и социокультурных процессов среди материковских и сахалинских корейцев путем определения различий и сходств в этих двух диаспорных группах.
Главная причина отличий между ними заключается в разных исторические эпохах и политико-правовых условиях вхождения в пределы Российской империи и Советского Союза. Они, по сути, обусловили асимметрию в пространственно-временных измерениях материковских и сахалинских корейцев. Как правило, анализ сложного объекта предполагает его деление на отдельные части, поэтому сравнительное исследование этих двух групп этнических корейцев структурировано по аспектам: историко-демографический, правовой, экономический, этнокультурный, этноязыковой, институциональный и международный. Начнем с первого из них.
Периодизация истории переселения
Прежде всего необходимо отметить асинхронность в истории переселения корейцев в Приморье и на Южный Сахалин. Обезземеленные корейские крестьяне начали переходить на русский Дальний Восток в первой половине 1860-х годов. Не углубляясь в уже известные детали переселенческого движения корейцев, отметим, что оно продолжалось вплоть до конца 1920-х годов, когда укрепившаяся советская власть сумела уплотнить свои границы и положить конец передвижению людей в свои пределы.
Сахалинские корейцы переселялись на остров добровольно, затем их стали принудительно мобилизовать на шахты и заводы. С начала 1930-х годов до 1945 года японские колониалисты перевезли десятки тысяч корейцев на Карафуто – южную часть острова Сахалин. Оставшиеся в Корее без кормильца семьи стали тоже переезжать на Сахалин.
В рамках сотрудничества между СССР и КНДР в 1946-1949 гг. на Сахалин были мобилизованы около 26 тыс. северокорейцев – в основном для работы в рыбной отрасли. Из них приблизительно 14,5 тыс. человек вернулись на родину, оставшаяся часть вошла в население Сахалинской области. За 1946–1949 гг. с материка на остров прибыло 450000 переселенцев. Среди них были корейцы из Казахстана и Средней Азии численностью около 2000 человек. На этом численно значимые миграции корейцев на Сахалин прекратились.
География расселения
Корейские переселенцы на материковую часть Дальнего Востока расселились первоначально в Приморье, общей площадью порядка 165 тыс. кв.км. Затем ареал расселения добровольно и принудительно расширялся до Хабаровского края, Приамурья, Забайкалья и северного Сахалина, площадью свыше 6 млн. кв.км. Депортация 1937 года рассеяла корейцев в Казахстане и Средней Азии совокупной площадью более 3 млн. кв.км. Отправка в послевоенный период свыше 2,5 тысяч корейцев (с членами семей) из Казахстана и Узбекистана в специальные командировки в Северную Корею и Южный Сахалин, хоть и временно, но расширила географию проживания материковских корейцев, вышедшую за пределы государственных границ СССР. Ускоренная урбанизация, специфическая отходническая полулегальная предпринимательская деятельность, известная под названием «кобонди», обязательная военная служба в Советской Армии, обучение в университетах и институтах – все это расширило ареал присутствия советских корейцев на одной шестой части планеты Земля.
Вплоть до 1970-х годов корейское население Сахалина не могло покидать места проживания на территории площадью 36 тыс. кв.км (общая площадь Сахалина – 76 тыс. кв.км. Строго ограниченный ареал проживания, островной образ жизни и изоляция от основной массы советских корейцев сказались на сохранении специфики социокультурного облика и правового статуса сахалинских корейцев.
Численность
Число материковских корейцев постоянно росло в течение 150-летней истории, о чем свидетельствуют архивные документы и материалы переписей населения: 1895 г. – 18400 чел.; 1905 г. – 28500; 1923 г. – 103482; 1929 –150.795; 1939 –182.339; 1959 г. – 313.735; 1970 г. – 357.507; 1979 г. – 388926, 1989 г. – 438650.
Следует отметить, что с 1893 по 1937 год в северной (российской, а затем и советской) части Сахалина образовалась северо-сахалинская группа корейцев, депортированная, как и материковские корё сарам, в Казахстан и Узбекистан. Начиная с 1959 года, Всесоюзные переписи населения включали в число корейцев и тех, кто проживал на Сахалине, но получил гражданство СССР.
Что касается численности сахалинских корейцев, то следует различать тех, кто проживал и проживает в настоящее время на острове, и тех, кто имеет островные корни происхождения, то есть речь здесь идет о «сахалинских корейцах» - второго и третьего поколении, переселившихся на материковую часть стран СНГ, а также о представителях первого поколения, репатриировавшихся в Южную Корею.
Численность корейского населения Сахалинской области достигла пика в 1951 году, составив почти 43 тыс. человек. Позже она стала постоянно уменьшаться. Не вдаваясь в детали, отметим, что она, с момента присоединения южной части острова к территории СССР до настоящего времени, сократилась больше чем наполовину (до 26,4 тыс. чел. в 2019 году). Численность «сахалинских корейцев» по происхождению, но проживающих за пределами острова, с трудом поддается подсчету.
Герман КИМ, д.и.н, профессор,
директор Центра корееведения КазНУ им. аль-Фараби,
профессор-исследователь Центра Юго-Восточной Азии
университета Киото (Япония)
Продолжение следует