Ли Сан Чжо родился в январе 1916 г. в крестьянской семье, которая через несколько лет переехала из Кореи в Северо-Восточный Китай. С начала 1930-х гг. он участвовал в антияпонском партизанском движении. В 1936 г. вступил в корейскую коммунистическую организацию, а в 1945 г. под именем Ким Тхэк Мёна стал известен как один из командиров Армии корейских добровольцев Северо-Востока Китая.
После освобождения советскими войсками Северной Кореи от японцев он прибыл в Пхеньян и в 1946 г. вступил в Трудовую партию (ТПК). Стал принимать активное участие в становлении нового режима. Он был назначен заместителем заведующего Организационным отделом, а через год стал заместителем заведующего отделом кадров ЦК ТПК. Некоторое время находился на руководящей хозяйственной работе: с 1948 по 1950 гг. выполнял обязанности заместителя министра торговли в первом Кабинете министров КНДР.
С началом Корейской войны пригодились военные знания, и Ли Сан Чжо становится заместителем начальника Генерального штаба КНА. Он занимает эту должность вплоть до ее окончания. С 1951 г. он является представителем Главного командования КНА, в 1953 г. – заместитель Главного делегата на переговорах в Кэсоне, а затем, до 1955 г. - Главный делегат корейско-китайской стороны в военной комиссии по перемирию.
В конце войны он был утвержден в звании генерал-лейтенанта начальником разведывательного управления КНА.
Скорее всего, на определенном этапе у лидера КНДР возникли подозрения относительно лояльности Ли Сан Чжо, который по собственной инициативе изучил особенности проведения на территории Кэсона аграрной реформы, и направил по этому поводу Ким Ир Сену свои критические замечания.
В июле 1955 г. Ли Сан Чжо отправили послом в Москву. Такой способ избавления от потенциальных «смутьянов» периодически применялся и в других странах социализма, включая «послесталинский» Советский Союз, но внешне это выглядело как повышение и оценка его заслуг перед партией и государством.
Сложно сказать, как бы дальше сложилась его судьба, но наступила новая эпоха. Вскоре после окончания ХХ съезда КПСС Ли Сан Чжо, вероятно, предварительно согласовав свои шаги с Москвой и Пекином, решил бросить открытый вызов Ким Ир Сену и его сторонникам в руководстве партией и государством.
В конце апреля 1956 г., во время работы III съезда ТПК, формально одобрившего решения ХХ съезда КПСС, Ли Сан Чжо направил в его президиум два письма, в которых предлагал обсудить проблему культа личности, а также сделал ряд критических замечаний в адрес Ким Ир Сена.
Конфликт удалось замять, и Ли Сан Чжо был даже избран кандидатом в члены ЦК ТПК, оставлен в прежней должности. Возвратившийся в Москву Ли Сан Чжо получил возможность встретиться с заместителем министра иностранных дел СССР Н.Т. Федоренко и сообщить о саботаже в КНДР вопроса о культе личности, фальсификации подлинной истории корейского революционного движения, неоправданного возвеличивания личности Ким Ир Сена.
По сведениям, содержащимся в архивных документах МИД СССР, 16 июля, т.е. спустя ровно месяц, он вновь встретился с заведующим Дальневосточным отделом И.Ф. Курдюковым и во время беседы опять критично отозвался о ситуации внутри КНДР и лично Ким Ир Сене.
Некое подобие попытки смещения Ким Ир Сена «внутренними силами» было предпринято на созванном 30 августа 1956 г. пленуме ЦК ТПК, в повестке которого стоял отчет северокорейской делегации о поездке в страны социализма. Оппозиционерам своей цели добиться не удалось, а некоторые из них были выведены из состава руководящих органов партии или вообще из нее исключены. Ли Сан Чжо не участвовал в работе пленума, поскольку незадолго до этого перенес в Москве операцию и некоторое время проходил медицинскую реабилитацию. Тем временем из посольства СССР в КНДР 31 августа и 1 сентября поступили тревожные телеграммы за подписью главы представительства В.И. Иванова об итогах пленума ЦК ТПК и о его встрече с Ким Ир Сеном, проинформировавшим советского дипломата о кадровых перестановках в высших эшелонах северокорейского руководства.
Спустя три дня после завершения работы августовского пленума Ли Сан Чжо составил личное послание на имя Н.С. Хрущева, в котором попросил ЦК КПСС напрямую вмешаться во внутренние дела ТПК.
В числе главных его предложений были: командировать в Корею «ответственного руководителя» ЦК КПСС для созыва пленума ЦК ТПК, в работе которого должны были принять участие и ранее исключенные из его состава на августовском пленуме. На этом пленуме «более глубоко и всесторонне» рассмотреть положение внутри ТПК и выработать меры, направленные на устранение в ТПК выявленных недостатков.
Если подобный план реализовать не получится, тогда «пригласить в Москву ответственных представителей ЦК ТПК и исключенных оппозиционеров, которые вместе с членами Президиума ЦК КПСС рассмотрят сложившееся положение и выработают совместный план по устранению сделанных ошибок».
Понимая, что личной встречи с советским лидером добиться будет очень трудно, Ли Сан Чжо, продолжая оставаться действующим главой дипломатического представительства, обратился в МИД СССР с просьбой о приеме одним из его руководителей. Выбор пал снова на Федоренко.
Во время аудиенции, состоявшейся 5 сентября при участии советника Дальневосточного отдела МИД Б.Н. Верещагина, Ли Сан Чжо обратился с просьбой передать рассмотренное выше послание Хрущеву о положении в ТПК в связи с состоявшимся в августе пленумом ЦК. При этом он добавил, что если Хрущева сейчас нет в Москве, то он просил бы передать его заявление А.И. Микояну.
Ли Сан Чжо в ходе беседы с Федоренко также выразил надежду, что ЦК КПСС и ЦК КПК «помогут» ТПК в сложной обстановке, создавшейся в результате проведения ее руководством «поспешных и неоправданных репрессий против товарищей, выступивших с критикой».
Корейский посол также проинформировал и о том, что уже получил второй по счету вызов в Пхеньян. Пока он сослался на свою болезнь, но ехать, по-видимому, придется, и он хотел бы возвратиться на родину через Китай, но не знает, как там «посмотрят на такую просьбу». Он осознает, что в Пхеньяне его «ждет расправа».
На вопрос Федоренко о времени отъезда, Ли Сан Чжо сказал, что «намерен подождать до выяснения отношения ЦК КПСС к его заявлению».
Поучаствовав в нескольких заседаниях президиума ЦК ТПК, а затем и на срочно созванном 23 сентября пленуме, посланцы Хрущева и Мао Цзэдуна поняли, что у них не получится навязать Ким Ир Сену свою позицию. Участники пленума выказали поддержку своему лидеру и, в качестве компромисса, обещали восстановить исключенных в августе из партии и ЦК оппозиционеров, а также признать «поспешность» своих действий.
Ким Ир Сен устоял. Более того, еще в большей степени укрепил свои позиции в руководстве партией и государством и начал готовить новые расправы с неугодными. Для Ли Сан Чжо такой исход поездки советско- китайской делегации означал политическую смерть.
Последним «хлопком дверью» в сторону оппонента стало его письмо, датированное 19 октября 1956 г. Отчетливо прослеживается, что Ли Сан Чжо не считал Ким Ир Сена «антинародным элементом», а лишь руководителем, окружившим себя «недостойными» людьми – подхалимами и карьеристами, в том числе и с «сомнительным» прошлым. В случае их удаления от управления государством и заменой «достойными», куда наверняка он относил и себя, ситуация могла существенно измениться в лучшую сторону.
Он был уверен, что Ким Ир Сен, будучи выходцем из социальных низов, не смог избежать увлечения материальным обогащением, что выразилось в строительстве лично для себя и для родственников роскошных по корейским меркам резиденций, приобретения дорогих автомашин и т.п. При этом, намекал Ли Сан Чжо, потраченные денежные средства точно можно было направить на улучшение жизни простых тружеников, как должно быть в государстве «социальной справедливости».
Ли Сан Чжо также пытался апеллировать к личной порядочности Ким Ир Сена и призывал того прекратить шельмование своих политических оппонентов, в том числе их дискредитацию как людей, морально нечистоплотных, злоупотреблявших служебным положением и совершавших другие недостойные поступки.
Сложно сказать, была ли это наивность, либо тонкая игра функционера, уловившего политическую конъюнктуру и ощущавшего за своей спиной поддержку мощных политических сил, в том числе и внешних. В любом случае в тех реалиях Ли Сан Чжо как действующий политик был обречен.
После случившегося для Ли Сан Чжо не оставалось другого выхода как оставить занимаемый пост и просить политическое убежище.
Ли Сан Чжо еще какое-то время пользовался определенной свободой действий. Так, в частности, его направили на стажировку в Высшую партийную школу при ЦК КПСС, он имел возможность выступать с критическими высказываниями о режиме Ким Ир Сена в некоторых московских вузах. После возмущенной реакции по этому поводу Ким Ир Сена и Нам Ира руководство СССР пошло им навстречу. Ли Сан Чжо вместе с несколькими десятками других корейских невозвращенцев лишили возможности публично выступать против северокорейского режима. В этом состоял определенный компромисс между Москвой и Пхеньяном.
Ли Сан Чжо 19 октября 1957 г. направил в ЦК КПСС письмо Ю.В. Андропову, возглавлявшему там отдел по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран. Он проинформировал его о нежелании ехать в Пхеньян и объясняться там по поводу своих действий. Ли Сан Чжо был отчислен из ВПШ при ЦК КПСС и направлен в г. Минск для продолжения учебы в аспирантуре Академии наук БССР. Как и следовало ожидать, через несколько дней на пленуме ЦК ТПК Ли Сан Чжо заочно исключили из партии.
Опального северокорейского политика, которому было чуть за сорок, отправили на многие годы на постоянное жительство в Минск. Занимался он там научной работой по тематике истории средневековой Японии, а также преподавательской деятельностью. Есть сведения, что он занимался написанием поэтических произведений на корейском языке, некоторые из которых были переведены на русский язык.
Сложно сказать, насколько северокорейский оппозиционер, проживая в столице советской Белоруссии, мирился с реалиями хрущевских и особенно брежневских времен, но негативное отношение к политической системе, сложившейся на родине, он сохранил до конца своих дней.
В начале 1990-х гг. он вновь включился в оппозиционную деятельность против режима Ким Ир Сена, открыто обвинив того в развязывании Корейской войны. Скончался Ли Сан Чжо в 1996 г.
Игорь СЕЛИВАНОВ,
д.и.н, профессор, заведующий кафедрой всеобщей истории Курского государственного университета