Чокпо, пережившие время

Чокпо, пережившие время
Старый Цой, о чем же ты грустишь?
Может, погрузился ты в нирвану?
Иль в твою насильственную тишь
Ворвалась тоска по океану?
Здесь чужая, знойная земля,
В воздухе – безумье и тревога,
И бежит, и кружится, пыля,
Грейдерная бойкая дорога.

Семен Липкин.
Переселенец. 1950

Переселение
Миграция населения всегда была частью исторических процессов, происходящих в обществе. В начале прошлого столетия правительство Кореи крайне негативно относилось к эмиграции и сурово наказывало за это. Поэтому наши предки-переселенцы, решаясь на отъезд, понимали последствия своего решения – прекращение отношений с родными местами навсегда. Авантюризм, железная воля и жажда выживания – вот основные черты отважного мигранта, идущего в неизвестность. При отъезде в другую страну, семья обычно брала с собой строго выверенный минимум вещей, без обременения себя в дороге, хладнокровно отсеивая всё то, без чего вполне можно прожить. Но часть переселенцев, уезжая из Кореи, забирала с собой чокпо, в которой, возможно, видела для себя некую поддержку на новом месте. Ведь чокпо – это древняя корейская родословная, сила рода, поколений связующая нить.

Чокпо корейцев-переселенцев проделали со своими семьями долгий путь из Кореи в Россию, а затем и в Среднюю Азию. Кто из современников так высоко ценит свою родословную, чтобы взять её в миграцию? Сейчас в дорожную сумку в первую очередь кладут современные гаджеты – главные спутники нынешнего мира.
История чокпо насчитывает столетия. Первые корейские родословные были составлены тремя кланами в 1423, 1476 и 1482 годах. В древней Корее утрата чокпо была немыслимым явлением. Но время внесло свои правки. Читая слова: «Первейшей ценностью и гордостью благородных семей в Корее была родовая книга – чокпо», остается лишь осознавать, насколько изменился мир вокруг. Южнокорейский режиссер Им Квон Тэк снял в 1979 году художественный фильм «Чокпо», в котором описал драму одной корейской семьи в 1940 году: глава семьи отказывается сменить свою корейскую фамилию на японскую, которая записывалась в его родовое чокпо в течение 700 лет.
По прошествии нескольких поколений далеко не каждой семье корё сарам удалось сохранить наследие предков. То, что скрупулезно велось веками, очень часто безвозвратно утрачивалось. Если поколение переселенцев понимало ценность чокпо и могло ее прочесть, то в глазах их потомков это была непонятная, старая и потрепанная книга, да и в обществе не требовалось знания и ведения родословной. Как следствие – родовая память корё сарам простирается лишь до поколения предков-переселенцев, а могла бы быть длиною в 10, 20, 30, а то и больше поколений.

Чокпо как препятствие национальному прогрессу
Какие события происходили на покинутой предками исторической родине? Удивительно, но в стране с конфуцианскими традициями главным явлением 1920-х годов были споры по чокпо. В колониальном обществе Кореи также усиливалось мнение, что чокпо препятствует национальному прогрессу.
В августе 1924 года на небольшом острове у побережья провинции Южная Чолла члены Союза труда и фермеров забрали все чокпо и сосуды предков из домов своих членов, сложили их в кучу и сожгли. «Грозная толпа левых взглядов», как ее описывала местная газета, также разрушала памятники предков и алтари. Они говорили, что освобождают народ от суеверий и злых обычаев и искореняют отсталую идею семейности. В местных СМИ писали о «падении старой морали», но в то же время выражали обеспокоенность радикальным характером инцидента.
В январе 1928 года патриотическая просветительская группа под названием «Кемёнг Куракбу» («Клуб просвещения») призывала к отмене чокпо, мотивируя это тем, что корейский народ считал семью более важной, чем страна, а историю семьи (чокпо) – более ценной, чем национальную историю: «Они чтят свою генеалогию, а не историю своей нации, они больше работают над своим семейным бизнесом, чем над национальным бизнесом. Они украшают могилы и святыни безымянного корейского народа, своих предков, тогда как у них нет даже памятников национальным героям. Их жизнь не выходит за пределы семьи».

В 1920-1930-х гг. в колониальной Корее всё же наблюдалось распространение семейной генеалогии, вопреки новому веянию о чокпо как пережитке прошлого. Заявки на публикацию книг чокпо составили наибольшее количество среди общего числа разрешений на публикацию, выданных японским генерал-губернаторством Кореи. По данным хранилища чокпо, находящегося в Национальной библиотеке Кореи, в 1930-е годы было опубликовано 1152 тома чокпо, что составляет 46% от всех родословных книг, хранящихся в библиотеке. За последние два года только в типографии «Кёнджу Пресс» было напечатано 300 экземпляров чокпо семьи Кёнджу Ким, 300 экземпляров – семьи Вонсон, и 600 – семьи Кимхэ Ким.
Также в обществе регулярно случались скандальные инциденты по чокпо. В 1924 году один из исков, поданных в местный суд Сеула, касался чокпо семьи Кёнджу Ким. В чокпо другой семьи Ко при составлении тэдонбо (великого чокпо) официальный ранг был опущен, а при записи фамилий супругов и их родовых мест было допущено до 2220 ошибок. Был подан судебный иск с требованием остановить публикацию родословной, поскольку «распространение беспорядочного чокпо, поменявшего местами отца и деда» могло опозорить благородную семью. В семье Нампъёнг Мун после публикации чокпо выяснилось, что в книге произошла путаница между поколениями сына и внука. Ситуацию разрешили переизданием чокпо.

Случались и конфликты между различными фракциями внутри одной родовой линии, споры между законными и внебрачными сыновьями.
Нередки были и фальсификации родословной. Люди из простых сословий покупали генеалогии благородных семей, желая, таким образом, стать частью аристократии, что было отражено в романах «Три поколения» (1931) писателя Ём Санг Сопа и «В эпоху великого спокойствия» (1938) писателя Чхэ Ман Сика.
В годы Корейской войны 1950-1953 гг. многие семьи утратили свои чокпо, и правительство Южной Кореи разрешило их заново составить. Это спровоцировало повторную волну фальсификаций, ведь за соблюдением достоверности сведений не было надлежащего контроля.

Чокпо в наши дни
Время неумолимо стирает следы прошлого, влияя и на судьбы древних чокпо. Казахстанец Темирлан Тен, автор статьи «В поиске себя на полотне истории» («Корё ильбо», 2023), упомянул, что их родовая книга, к сожалению, была сожжена, и он не может подробно рассказать о своей родословной по корейской линии матери.
Чокпо в Кыргызстане было утеряно после переезда семьи Пак Анны Андреевны из Халкабада в г. Фрунзе (ныне - г. Бишкек).
А в России в Камчатском крае родословная книга семьи Чон сгорела при пожаре дома в 1960 году.
Тем и удивительнее те случаи, когда некоторым семьям удалось сберечь чокпо до наших дней. Приведу некоторые из них.

Чокпо из Казахстана
Чокпо рода Тен обнаружила Наталья Владимировна Аужанова из Астаны в ходе своих многолетних исследований. Оказалось, что в семье найденных родственников по отцовской линии все это время хранилась их родословная, записанная в нескольких книгах. По ней прослеживается история рода, начиная с 1339 года (в этот период в России управлял Московским княжеством Иван Калита). В разборе и расшифровке чокпо исследовательнице оказали неоценимую помощь сахалинец Сергей Семенович Ли, переводчик всемирно известной компании Samsung, а также Сергей Викторович Дмитриев, эксперт по Китаю из Санкт-Петербурга. В корейских источниках Наталья Владимировна также нашла герб рода и место захоронения первопредка.

Чокпо из Узбекистана
Чокпо из узбекского колхоза под Ташкентом сфотографировала и показала миру Надежда Пак. Эта родословная сохранилась до наших дней в виде свитка – одном из самых ранних вариантов ведения чокпо. Позже, начиная с танской эпохи, вместо свитков стали печатать книги.
В 2014 году Гульноз, жительница Сеула с узбекско-татарскими корнями, разместила на своём Youtube-канале видеосюжет с чокпо свёкра. Пожалуй, это единственное видео на постсоветском пространстве с оригиналом чокпо в руках и его подробным разбором. Чокпо повествует о родословной семьи Тогвон Гун в течение 500 лет. Переплёт данной родословной – прошивная брошюровка, которая появилась в эпоху Мин и оставалась основной формой книги на Дальнем Востоке вплоть до начала XX века. Характерные особенности прошивной брошюровки – видимое снаружи шитьё с пятью отверстиями для прошивки, что было обычно присуще корейским и японским книгам.

Чокпо из России
Чокпо из Сахалина стала главным экспонатом Томаринского краеведческого музея. Именно она вызывает наибольший интерес у посетителей, особенно у японцев, некоторые из них даже просят перевернуть страницы, чтобы понять смысл написанного. Старейший житель Томари Ли Ен Зе, уезжая навсегда с супругой Тен Ен Дя в Южную Корею, решил передать семейную реликвию в дар музею, и эта чокпо – единственная на острове Сахалин. В книге – 45 листов, история семьи насчитывает не одно столетие. Последнюю запись в книгу внес его дед, но сам внук не знает древнекитайского языка и поэтому не смог продолжить традицию.
Чокпо из Екатеринбурга бережно хранится в семье Пак. Это родословная, оставшаяся от бабушки по линии Хегай, пой Янгчон. На квадратной форме листах описана родословная 12 поколений. В дополнение к чокпо сохранился девиз рода Янгчон Хо.

Наверняка есть древние чокпо и во многих других регионах, находящихся за пределами страны предков – Кореи. И все эти случаи уникальны, поэтому хотелось бы узнать как можно больше таких историй, пополнив и обогатив тем самым историю корё сарам.
В статье использованы материалы с сайтов https://muse.jhu.edu, https://sakh.online, а также семейные истории, размещенные в телеграм-группе «Корейская генеалогия» (@kore_genea).

Виктория ХЕГАЙ,
Челябинск, Россия